Читать книгу "Субъективный словарь фантастики  - Роман Арбитман"

А теперь возвратимся к тем самым «ужасным чудесам», благодаря которым картина Тома Холланда и поныне остается в десятке лучших экранизаций Кинга, несмотря на минимум спецэффектов и не очень высокое качество анимации в финале. Избежав искушения добавить action и ужать экранное время, режиссер избрал трехчасовой телеформат. Он перенес на экран почти без сокращений одну из самых оригинальных по замыслу повестей Кинга и сорвал джекпот: литературная основа фильма слилась с ее экранным воплощением.

Итак, герои уже в аэропорту обнаруживают, что попали в угасающий мир – безветренный, безжизненный и безвкусный. Как выясняется, самолет пролетел сквозь разрыв пространственно-временного континуума и попал во вчерашний день, похожий на опавший лист или пустой кокон. Здесь птицы не поют, огонь не горит, пиво не пенится и нет эха. И вскоре отмершие кусочки былого будут перемолоты и съедены миллионами безжалостных санитаров времени. (Они, заметим в скобках, и есть заглавные лангольеры. Образ, много лет назад придуманный безумным папой-Туми, чтобы запугивать еще более сумасшедшего Туми-младшего, внезапно материализовался.)

Главная идея романа – и фильма – настолько необычная и новаторская, что ставит Кинга в один ряд не только с Рэем Брэдбери, сочинившим рассказ «И грянул гром», но и с Гербертом Уэллсом, который романом «Машина времени» (см.) открыл дорогу целому направлению в НФ литературе. И вот Кинг предлагает альтернативу «машине времени». Живого «вчера» нет: есть только его мертвые обломки, готовые с хрустом превратиться в прах и кануть в вечность. Не будет и охоты на динозавров. Пока фантасты спорили о том, насколько этично менять историю (см. Альтернативная история), и варьировали степень разрушительности «эффекта бабочки», автор «Лангольеров» поменял правила игры. Он предложил вариант, в котором путешествие назад во времени – в уэллсовском или азимовском понимании – лишено смысла. Писатель пошел наперекор всем привычным сюжетам, сделав это так изящно, что отблеск новизны фабулы повести подсвечивает и экранизацию.

Лира Белаква

Главная героиня трилогии британского фантаста Филипа Пулмана «Темные начала» (His Dark Materials, 1995–2000) куда менее известна, чем Гарри Поттер (см.). Хотя первая книга с ее участием, «Северное сияние» (Northern Lights), вышла за два года до старта «поттерианы», российские издатели начали раскручивать Пулмана лишь на волне успеха романов Роулинг.

Лира кое-чем и впрямь смахивает на Гарри. Наличествуют и тайна рождения героини, и обстоятельства многолетнего ее сиротства (подлинного или мнимого – другой вопрос), и процесс медленного взросления героини, от тома к тому, и особое отношение к ней окружающих, и древнее опасное пророчество, связанное с этой девочкой. Оба цикла связаны и общим жанром фэнтэзи (см.).

Однако между миром, где живет Лира, и миром Гарри есть принципиальное отличие. Волшебная реальность Хогвартса лишь «добавляется» к хорошо узнаваемой современной Великобритании. У Пулмана тщательно сконструирована – кстати, по законам жанра альтернативной истории (см.) – особая реальность, лишь отчасти похожая на существующую. Совпадают отдельные географические названия и государственные рубежи (Россия, похоже, застряла в границах Московии). Технологические ресурсы варьируются в духе стимпанка – романов «пара и электричества». Частично дублируются религиозные догматы (наличествует слегка «сдвинутое», но христианство англиканского ранжира). Однако наряду с людьми на планете функционирует раса разумных медведей – жестоких, в массе своей недалеких и почти непобедимых преторианцев с кодексом медвежьей чести.

Сами же люди отличаются от нас с вами кое-чем существенным (на этом отличии, собственно, и строится весь сюжет): людские души, здесь названные «деймонами», материализованы и являются постоянными спутниками людей, принимая облик разнообразных зверьков и варьируя этот свой облик вплоть до преодоления здешними детьми пубертатного барьера. Отделить «деймона» от человека – значит, сделать его безгрешным и одновременно фактически его убить; этими-то опытами здесь тайно занимаются некие ученые-изуверы, похищая детей для медицинско-религиозных опытов. Желая выручить своего похищенного друга, Лира в первом же романе отправляется на Север, не представляя, что ей суждено пережить и какие горькие открытия ожидают девочку в конце пути…

Во втором романе трилогии, «Чудесный нож» (The Subtle Knife, 1997), и – особенно – в третьем томе «Янтарный телескоп» (The Amber Spyglass, 2000) повествование больше тяготеет к другой эпико-фантастической саге, «Космической трилогии» Клайва С. Льюиса: к концу третьей книги Пулмана сотрясаются небеса, ангелы сражаются с ангелами, разверзаются двери царства мертвых, умирает бессильный Бог. И на этом титаническом фоне два героя, девочка Лира и мальчик Уилл, дети разных миров, путешествуют рука об руку, пытаясь спасти Вселенную.

Выясняется, что чудо-нож, способный прорезать «окна» между мирами, может и погубить эти миры, поскольку сквозь прорезанные туннели истекает живительная энергия, а без нее все сущее может погибнуть. А это значит, что Лира и Уилл не смогут быть вместе: каждому придется вернуться в свой мир. Юные герои мудреют от тома к тому, но и взрослые меняются к лучшему. Злая леди Колтер, мать Лиры, теряет свои мерзкие качества. Ближе к финалу в ней проступает не виданное ранее благородство, и, движимая этим чувством, она готова пожертвовать собой, спасая других. Пулман строит сюжет так, что к концу повествования дурных персонажей в книге вообще не остается. Противостоять некому, мир устоял, и надо отстраивать жизнь заново – таков лейтмотив заключительной части трилогии.

Пулман – известный фантаст, у него хорошие тиражи, его трилогия читается с интересом, но всемирной славы Джоан Роулинг автору не достичь (точно так же, как и фильму «Золотой компас» – по первой книге «Темных начал» – далеко до бокс-офиса первого фильма киношной «поттерианы»). Беда Пулмана не только в религиозной перверсивности и даже не в том, что его мир ощутимо холодней и вычурней мира Роулинг, а в том, что Пулману труднее поймать аудиторию. Чисто психологически героиня бледнее Гарри, весь первый том она движима мономанией (это спрямляет ее побудительные мотивы), при этом гендерные преимущества образа почти сведены на нет. Кроме того, создательница «Гарри Поттера» увеличивает градус серьезности исподволь – в то время как автор «детской книги для взрослых сердец» (определение Пулмана) почти не дает читателю времени на привыкание к предлагаемым обстоятельствам. Потому для подростков романы сложноваты, а закидывать сказочный бредень только во взрослую аудиторию – идея коммерчески бесперспективная.

Людены

Описанная Аркадием и Борисом Стругацкими в повести «Волны гасят ветер» (1986) раса разумных существ – результат эволюции отдельных представителей вида Homo sapiens. Другое название – метагомы. О факте существования среди людей новой расы, уже не похожей на людей в привычном понимании, читатель узнает из «Меморандума» историка Айзека Бромберга. По сюжету, лишь у отдельных жителей Земли – примерно одного из сотни тысяч – можно при исследовании мозга обнаружить «зубец-Т на ментограмме». Их мозг обладает «третьей импульсной системой», то есть люди имеют шанс превратиться в люденов.